[ezup]

«Военно-морской флот (ВМФ) России планирует в перспективе поставить на боевое дежурство до 32 стратегических необитаемых подводных аппаратов «Посейдон», — сообщил источник в оборонно-промышленном комплексе». 12 января, ТАСС.

ТАСС является авторитетным информационным агентством, и, безусловно, и этот источник реален, и реальны сказанные им слова. Возникает вопрос: насколько они достоверны? В своей публикации ТАСС подчеркнул, что официального подтверждения получить не удалось (что неудивительно).

Первое публичное раскрытие информации по «Статусу-6» состоялось 9 ноября 2015 года на совещании по вопросам развития ОПК под председательством президента России В.В. Путина. «Информационной бомбой» стал случайный кадр из телерепортажа телеканала «НТВ» — открытый альбом с описанием «океанской многоцелевой системы «Статус-6» (головной разработчик — ОАО «ЦКБ МТ «Рубин»).

Назначение: «Поражение важных объектов экономики противника в районе побережья и нанесение гарантированного неприемлемого ущерба территории страны путем создания зон обширного радиоактивного заражения, непригодных для осуществления в этих зонах военной, хозяйственно-экономической и иной деятельности в течение длительного времени».

Носители: строящиеся атомные подводные лодки специального назначения «Белгород» (проект 09852), и «Хабаровск» (проект 09851).

Начало было в СССР

капитан 1 ранга Гусев Рудольф Александрович

Из воспоминаний заместителя начальника Управления противолодочного вооружения (УПВ) ВМФ Гусева Р.А., вызванного в ноябре 1983 г. к начальнику УПВ Бутову:

— Ну-ка, почитай. Ты слышал что-нибудь о торпедах с ядерной силовой установкой?

— Да, слышал. От американцев. Есть сборник переводных статей. Все расписано, даже с рисунками. На дезу не похоже, но и…

Гусев вовремя остановился. Собирался брякнуть о безумности идеи, опасности для самих основоположников, не меньшей, чем для супостата. Этого говорить не следовало. Он уже знал, что оружие разрабатывается не обязательно для войны. Еще было известно, что институт оружия ВМФ не один год «портил географические карты», а его начальник Хурденко А.А. неоднократно докладывал результаты исследований о «целесообразности применения в торпедах ядерной энергосиловой установки» (ЭСУ). Но далее бумажного творчества военных специалистов работы не шли…

Вскоре было составлено обращение в правительство…

Бутов С.А. организовал в декабре 1983 года рассмотрение вопроса у адмирала Смирнова Н.И.. В совещании приняли участие представители АН СССР, Минсудпрома, Минсредмаша, однако президент Академии наук присутствовать не смог, а виза его на обращении в правительство должна быть обязательно. С этим документом и направился Гусев на доклад к академику Александрову А.П. через несколько дней.

— Я не смог быть у вас на совещании… Но я в курсе рассмотрения вопроса по созданию ЭСУ для торпед. Пора поработать в малых объемах. Тем более, что, с защитой здесь будет не остро.

Гусев подвинул ему папку с документом, и Александров углубился в чтение. Затем, не говоря ни слова, поставил свою подпись.
…

Гусев придет в этот кабинет с аналогичным документом еще раз. Теперь фронт работ предлагалось существенно расширить… Не прошло и месяца после Чернобыльской катастрофы, но президент подписал документ твердо, без колебаний.

Итак, единственный человек в стране, который мог научно обоснованно и без оглядки остановить новое направление в гонке вооружения, наоборот, включил ему зеленый свет. Включил его спустя некоторое время и начальник Генерального штаба Ахромеев. Он-то знал, сколько раз уже мы можем превратить Америку «в пыль», но этого казалось недостаточно. Раз «они» могут и хотят — пусть делают. «Они» — это промышленность.

Последовательно зажигались зеленые огни в ЦК, ВПК, в правительстве…

Но тогда работы остановились.

Вспоминает секретарь ЦК КПСС Бакланов О.Д.:

Собирались создать торпеды, которые должны были с большой скоростью идти к американским берегам. И поражать их… Но если бы их начали воплощать в жизнь, это не осталось бы тайной для американцев. Поэтому от них и отказались».

Отголосок этих работ отражен в истории ЦКБ «Черноморсудопроект» (г. Николаев):

«…с приходом к власти президента Рейгана в США начались работы по использованию космоса в целях ракетно-ядерной войны, и Советский Союз начал искать варианты противодействия. ЦКБ было привлечено к участию этой стратегической задачи. Бюро предложило проект корабля – носителя стратегических торпед. Корабль имел полупогруженную архитектуру и был оснащен 12 аппаратами для стрельбы огромными атомными торпедами, способными преодолевать пространство Мирового океана на глубине до тысячи метров со скоростью порядка 100 уз. Один из вариантов проекта с усиленным вооружением конструкторы в шутку назвали КС (конец света).

Оценка системы и «суперторпеды» «Статус-6» («Посейдон»)

Из вышеприведенных ссылок очевидны следующие особенности «суперторпеды» и системы «Статус-6» («Посейдон»):

• «грязная» сверхмощная ядерная боевая часть, обеспечивающая «создание зон обширного радиоактивного заражения, непригодных для осуществления в этих зонах военной, хозяйственно-экономической и иной деятельности в течение длительного времени»;

• скорость порядка 100 узлов (50 м/с);

• дальность – межконтинентальная;

• глубина – порядка 1 км (для торпед была успешно освоена не только в СССР , но и США, еще в конце 60х годов прошлого века);

• носители – специальные подводные лодки (в СССР рассматривались и надводные носители).

С учетом того, что информация «НТВ» 9 ноября 2015 года очевидным образом пересекается с информацией из книги про истории ЦКБ «Черноморсудопроект», указанные данные с высокой вероятностью достоверны. При этом необходимо подчеркнуть, что указанные характеристики не только технически реальны, но и могут быть занижены (по глубине).

Недостоверно другое, и это полностью перечеркивает весь военный смысл «Статуса».

Первое. Якобы «непоражаемость» сверхскоростного «Статуса», идущего на километровой глубине. Это, безусловно, не так. Фактически «Статус-6» может успешно поражаться средствами, существовавшими еще в конце холодной войны: ядерными глубинными бомбами и торпедами Mk50 (имевшими специальную мощную глубинную ЭСУ) при их доработке. Этот фактор в СССР сознавали, поэтому «дорога» для «Статусов-6» должна была обеспечиваться ядерными ударами по элементам системы противолодочный войны США и НАТО, — решение из категории «кипятить море», однако оно принималось тогда в условиях неадекватной оценки руководством СССР рекламных возможностей СОИ США.

Более того, имеются веские основания полагать, что у разработчиков американской антиторпеды «Tripwire» «Статус-6» был прямо обозначен в качестве одной из типовых целей. Об этом говорят такие конструктивные особенности Tripwire, как крайне малый диаметр корпуса (и большое соотношение длины к диаметру, значительно затрудняющее маневрирование при атаке обычных торпед, обусловившее проблемы «Tripwire» против обычных торпед), и использование очень сложной, дорогой, не нужной на малых (обычных) глубинах, но обеспечивающей очень большую глубину применения ЭСУ по типу Mk50.

Поражение скоростной малоразмерной цели антиторпедой с меньшей скоростью обеспечивается на носовых (встречных) курсовых углах при условии выдачи ей точного целеуказания. Да, для каждой антиторпеды будет только одна атака, но с учетом их большого боекомплекта на борту носителей (в первую очередь авиационных), точного целеуказания от поисково-прицельной системы самолета и длительности времени, которым будет располагать базовая патрульная авиация США для уничтожения цели (более суток !), накопленная вероятность поражения «Статуса-6» будет близка к единице.

Резервом для ВМС США остается и возврат в боекомплект ядерных глубинных бомб, обеспечивающих гарантированное уничтожение вообще любой цели, независимо от любых её параметров.

Второе. Заявления о якобы «скрытности» «Статуса-6» не имеют под собой никаких оснований.

Расчётная потребная мощность для движения объекта с размерами «Статуса-6» на 100 узлах составляет порядка 30 МВт. С учетом известных удельных характеристик атомных энергоустановок (например, из работы: Л. Грейнер «Гидродинамика и энергетика подводных аппаратов», 1978) масса силовой установки «Статуса» получается около 130 т (при том, что объем «Статуса» составляет около 40 куб. м). Допустим, мы совершили прорыв в части малых реакторов (это возможно и логично), но даже в этом случае эффективная снимаемая мощность определяется теплосъемом, т.е. идет «жесткая физика» и соответствующие ограничения. Т.е. оснований полагать существенное улучшение удельных показателей хотя бы вдвое-втрое от американских данных объективно нет. При этом «Статус-6» несет не только энергоустановку, но и тяжелую боевую часть. Движение на километровой глубине требует прочного тяжелого корпуса, что тоже отражается на массе аппарата. Все это вместе означает огромное переутяжеление «Статуса-6» (большую величину отрицательной плавучести).

Ввиду значительно переутяжеления «Статус-6» просто не может двигаться медленно. Свой вес он может нести только за счет подъемной силы на корпусе, и, соответственно, скорости движения. С большой вероятностью режим уменьшенной скорости у него есть (он нужен хотя бы для отработки ЭСУ), но даже этот режим ни в коей мере не может считаться «скрытным».

Требование высокой скорости для такого подводного аппарата делает в принципе невозможным достижение скрытности. Высокоскоростной объект априори шумный (и обнаруживается с большого расстояния). С хорошей вероятностью уровень шумности «Статуса-6» можно оценить «не ниже уровней ПЛА 2 поколения», и, соответственно, дальности обнаружения его системами освещения подводной обстановки составят от нескольких сотен до нескольких тысяч километров (в зависимости от условий среды).

С учетом движения «Статуса-6» на большой глубине не может быть и речи об использовании для снижения сопротивления кавитационной каверны. Огромное давление воды на глубине не даст ей образоваться. Например, значительные ограничения по применению скоростной торпеды (подводной ракеты) «Шквал» подо льдом были связаны как раз с её крайне малой глубиной движения (единицы метров), где и могла физически существовать каверна.

Существует мнение (высказанное в зарубежных СМИ с ссылкой на «разведку ВМС США») о скорости «Статуса-6» порядка 55 уз. (и соответственно мощности 4-4,5 МВт). Однако объемная энергонапряженность даже «такого варианта» «Статуса» получается более 156 лс/м3. Для сравнения: для ПЛА типа «Лос-Анжелес» (полный ход 35-38 уз., малошумный – 12 уз.) эта величина составляет 6,5 лс/м3. Т.е. энергонапряженность «Статуса-6» более чем в двадцать раз больше, чем для ПЛА, имеющих малошумный режим движения! При этом малошумный ход для ПЛА — это энерговооруженность порядка 1 лс/м3.

ПЛА типа «Лос-Анжелес» (полный ход 35-38 уз., малошумный — 8-12 уз.) энергонапряженность ЯЭУ — порядка 6,5 лс/м3

С мощностью, необходимой для движения с указанной скоростью (и огромной энергонапряженностью), на «Статусе» просто нет места (и диаметра корпуса) для эффективного применения средств акустической защиты.

Стратегическая торпеда «Статус-6». Энергонапряженность ЯЭУ много более 200 лс/м3 (ближе к 1000 лс/м3). Объемов и диаметра корпуса для эффективного применения средств акустической защиты нет

Несостоятельным является и «довод» об «эффективности» большой глубины для скрытности. На глубинах около километра объект испытывает огромное гидростатическое давление, «обжимающее» корпус и средства акустической защиты, при этом находясь в идеальных условиях для обнаружения – вблизи оси глубоководного (гидростатического) подводного звукового канала. Фактор маскировки — «слоеный пирог» сложной гидрологии (в т.ч. скачков скорости звука) при этом остается «высоко вверху» от объекта, — на глубинах до 200-250 м, и не может его прикрыть на глубине от гидроакустических станций с заглубленными антеннами.

Обычные глубины залегания сезонного термоклина (и «слоев скачков») — менее 250 м

Вывод: скрытность и «Статус-6» несовместимы ввиду огромного переутяжеления «Статуса» и неспособности его двигаться на малых скоростях (т.е. скрытно).

С учетом того, что средства поражения «Статуса-6» существуют со времен холодной войны и появились новые, возникает очень нехорошие вопросы по части тех, кто намеренно вводил в заблуждение военно-политическое руководство о якобы «непоражаемости» «Статуса-6».

Мы имеем сегодня катастрофическую ситуацию с морским подводным оружием ВМФ (вплоть до того, что на боевые службы «ползает» «антиквариат» (тральщики) постройки 1973 г., не прошедший вообще никакой модернизации), а в это же время «активно осваиваются» огромные бюджетные средства на крайне сомнительное «подводные вундерваффе»… Т.е. вместо нормального и достойного ответа нашим «вероятным противникам» по торпедам, средствам противоторпедной защиты, противоминной обороны, иным критическим проблемам обороноспособности страны руководству вооруженных сил и страны лицами, «завалившими» всё в подводном оружии, подсовывают якобы достижения по «вундерваффе»…

На это затрачены огромные средства, в т.ч. уже изъято два атомохода ВМФ. Тот же указанный в материалах 15 ноября 2015 г. «Белгород» уже мог бы быть в составе ВМФ – с мощным комплексом ракетного оружия (до 100 крылатых ракет), и мог стать первым модернизированным атомоходом 3 поколения. Фактически до сих пор ни одна лодка 3 поколения у нас нормальной модернизации не прошла!

АПКР «Белгород» (заказ 664) в цеху Северного машиностроительного предприятия

И всё это без учёта денежных средств, которые тратились на этот проект еще с советских времён, без учёта судов обеспечения и береговой инфраструктуры, без учёта ещё не истраченных денег, которые понадобятся на испытания и развертывание.

На самом деле трудно представить, во что в итоге обойдётся стране эта программа и сколько денежных средств она «оторвет» от решения по-настоящему нужных оборонных задач.

Испытания «Статуса-6» – это отдельный и очень неудобный вопрос. Пример из тематики глубоководных технических средств Главного управления глубоководных исследований: первоначально на них планировалось применение энергоустановок по типу «реактора для космических аппаратов», однако при внимательном изучении этот вариант был отвергнут. Решение это поддержал и главный конструктор данной энергоустановки, руководитель НПО «Красная звезда» Н. П. Грязнов, заявивший на совещании: «По аналогичной космической установке потребовалось на земле сжечь 29 наземных прототипов, прежде чем тридцатый образец мог быть запущен в космос».

Хочется спросить: кто, где и как собрался сейчас «жечь» реакторы для «Статуса»?

Испытать только «практический вариант» (по мнению автора, именно так и хотят сделать у нас)? Хороший пример того, к чему приводит заведомо недостаточная статистика и недостаточная глубина испытаний, – торпеда 53-61, по которой только через десять лет эксплуатации на флоте (и то случайно) было обнаружено, что большую часть времени в боекомплекте торпеда была… небоеспособной. Причем этот конструктивный недостаток никак не проявлялся на ее практическом варианте!

Торпедное оружие в силу специфических условий нахождения и применения объективно требует большой статистики испытаний! У нас сильно влияние на НИОКР «ракетчиков», которые часто просто не понимают этого. Однако смотрим статистику ВМС США по боевой подготовке со стрельбами: количество торпедных стрельбы примерно на порядок превышает количество ракетных!

Военно-политические последствия

При этом ситуация по «Статусу» много хуже «просто обмана руководства» и его военной нецелесообразности. «Статус-6», по сути, является не фактором стратегического сдерживания, а дестабилизации.

Основные требования к инструментам стратегического сдерживания:

• обеспечение возможности нанесения ответного удара, гарантированного наносящего противнику неприемлемый ущерб;

• точность и гибкость применения.

Первое условие требует наличия стратегической триады, т.к. с учетом недостатков одних стратегических средств они перекрываются достоинствами других. Очевидно, что «Статус-6» здесь просто вреден, отрывая ресурсы от действительно эффективных стратегических средств.

Второе условие обусловлено «переменной высотой ядерного порога» в различных условиях обстановки и минимизации ущерба для «нейтральных объектов». И если первый фактор давно нами осознан и реализован (в нашей стратегической триаде), то по второму часто есть глубокое непонимание.

Начинается это с величины «ядерного порога». Очевидно, что противник, обладающий подавляющим военно-экономическим потенциалом, будет обладать инициативой и навязывать нам ту модель столкновения, которая находится заведомо ниже величины «ядерного порога» (желаемого нами). Для парирования этого нужны мощные силы общего назначения и устойчивая экономика (которые являются фундаментом для стратегического сдерживания), и возможность гибкого применения ядерного оружия, в т.ч. с минимизацией «побочного ущерба».

Минимизация может быть достигнута нанесением «предупреждающего» удара, например, по точке в океане, или военному объекту противника, удаленному от крупных городов.

При этом скорость нарастания и протекания военного конфликта, ведущегося современным оружием, требует, чтобы такой удар наносился не только «в нужном месте», но и «в нужное время», что невозможно будет обеспечить аппаратом, в сотни раз более медленным, чем баллистическая ракета, и в десятки раз более медленным, чем крылатая. Удар «Статусом-6» может не просто «опоздать» (если аппарат каким-то чудом сможет преодолеть ПЛО противника). Он может быть нанесён уже после того, как противник запросил мира или в иной политически неподходящий момент. А остановить выпущенную торпеду в этот момент может оказаться невозможно.

При этом стоит согласиться с бывшим министром обороны США Д. Мэттисом в его оценке этого оружия: оно не даёт ничего нового для нашего потенциала сдерживания. Опустошение от применения существующих баллистических ракет по территории США будет таким, что 32 мощных взрыва «Статусов» в уже разрушенных городах не изменят абсолютно ничего. Это важнейший минус проекта, сводящий его значение к нулю даже без учёта всех прочих факторов.

Отдельный вопрос – не просто гражданские объекты противника (в сложившейся «англосаксонской» «традиции боевых действий» их уничтожение возможно и целесообразно), а объекты нейтральных стран.

Безусловно, применение ядерного оружия, даже ограниченное, будет иметь экологические последствия для всех. Однако одно дело «побочный ущерб», и достаточно ограниченный, — например, в конце 50-х — начале 60-х годов в мире «ограниченная атомная война» фактически велась в виде огромного числа испытаний ядерного оружия на земле и в атмосфере. Совершенно иное дело — применение специальных «грязных бомб», обеспечивающих длительное и сильное заражение территории не только противника, но и нейтральных стран. Применение данных средств противоречит правилам войны, а их развертывание может иметь для нас крайне тяжелые политические последствия. Очевидно, что главная цель «Статуса-6» — сдерживание США, однако у целого ряда стран (включая такие крупные, как Китай и Индия) могут возникнуть логичные вопросы: при чем здесь они и почему они, не воюя сами, в результате гипотетического применения «грязного оружия» в конфликте других стран «должны» нести тяжелые потери вследствие их применения?

Развёртывание подобных «варварских» систем оружия позволит США в качестве ответной меры пойти на такие действия, которые они сами ранее объявили неприемлемыми. При этом все эти ответные меры с пониманием будут встречены в даже странах мира, дружественных по отношению к Российской Федерации.

Что касается «альтернативных средств» ведения боевых действий, то очень хорошим для их оценки является «принцип перевернутой шахматной доски»: если ты хочешь так сделать, посмотри, что получится, если противник сделает так же в отношении тебя самого.

Таким образом, военно-политическая роль проекта «Статус-6» («Посейдон») для нас даже не нулевая, а отрицательная.

В условиях крайне серьезных проблем с силами общего назначения огромные средства вкладываются в систему, не обеспечивающую никаких военных преимуществ («Посейдоны» легко обнаруживаются и уничтожаются). При этом средства отрываются от действительно эффективных стратегических средств (ПЛАРБ, «Авангарды», «Ярсы», новые ракеты дальней авиации). Хороший вопрос: если наш «стратегический меч» уже существующих средств крепок (как официально заявляется), то зачем тратить огромные средства на то, чтобы убить врага еще несколько раз после его смерти?

При этом у нас сегодня никак не обеспечена в противоминном и противолодочном отношении группировка «Бореев» на Камчатке, масса иных критических проблем по флоту, армии, ОПК…

С политической стороны все еще хуже.

Очевидно, необходима жесткая и объективная экспертиза того, что уже сделано по этой теме, затраченных на это средств (включая объективную оценку якобы «скрытности» и «неуязвимости» «Посейдона»), а также оценка деятельности лиц, преднамеренно вводивших в заблуждение высшее военно-политическое руководство страны.

«С грязной водой не выплеснуть ребёнка»

В отличие от «Статуса-6», применение атомной энергетики на крупных подводных аппаратах не только возможно, но и целесообразно. Сегодня в РФ имеется серьезный научно-технический задел в малогабаритных ядерных реакторах и глубоководных технических средствах. Созданный в СССР задел по ним необходимо не просто «сохранять», а развивать – в части расширения круга решаемых специальных задач и возможностей глубоководных средств.

Например, вместо «статусной тематики» вполне целесообразным было бы строительство еще одной глубоководной подлодки «Лошарик» (с ее глубокой модернизацией и расширением круга решаемых спецзадач).

Глубоководный комплекс «Лошарик». Уже более 10 лет работы по созданию таких средств не осуществляются, что может привести к потере накопленного научно-технического задела

Крайне целесообразно оснащение наших дизельных подлодок на океанских флотах малогабаритными атомными установками.

Ракетная ПЛ проекта 651Э (с вспомогательной ЯЭУ ВАУ-6 («яйца Доллежаля»). Рисунок из журнала «Судостроение». №3. 2008 г.

Здесь же уместно вспомнить исторический опыт по созданию глубоководных технических средств.

Из воспоминаний Д. Н. Дубницкого:

Технический проект комплекса 1851, разработанный в 1973 году, достаточно заметно отличался от эскизного по своим техническим решениям (главным образом в части движительно-рулевого комплекса, спецустройств и электроэнергетической системы), но не менял основных тактико-технических элементов. Однако к концу технического проекта главный конструктор понял, что выбор типа и параметров главной энергетической установки, сделанный на этапе эскизного проекта, неверен в принципе и требует радикального пересмотра и, по существу, выполнения технического проекта заново с пересмотром состава соисполнителей. Дальнейшее движение по избранному ранее пути заведомо заводило в тупик и могло кончиться только одним — прекращением работ по созданию комплекса проекта 1851. …Произошел случай, не имеющий прецедента в практике кораблестроения: главный конструктор не рекомендовал свой собственный проект к утверждению и предлагал выполнить его заново с привлечением новых соисполнителей и изменением ТТЭ и кооперации, утвержденной постановлением правительства. Для такого шага, сопряженного с риском отстранения от должности с необратимыми последствиями для карьеры, требовалось большое личное мужество. …Без преувеличения можно сказать, что замена энергоустановки на заказе 1851 спасла целое направление подводных технических средств.


Подведем итог

Создание системы «Статус-6» («Посейдон») (в опубликованном в СМИ виде — скоростной и глубоководной «суперторпеды» со сверхмощной ядерной боевой частью, предназначенной для «создания зон обширного радиоактивного заражения, непригодных для осуществления в этих зонах военной, хозяйственно-экономической и иной деятельности в течение длительного времени») бессмысленно и нецелесообразно с военной точки зрения и может иметь тяжелые политические последствия.

Созданный технический задел необходимо направить на создание крупных подводных аппаратов (в т.ч. с ядерными ЭСУ, но с высокой скрытностью), оснащение дизельных подлодок малогабаритными ядерными энергоустановками, развитие глубоководных технических средств и решение иных критических проблем вооруженных сил.

Послесловие

Эта статья была написана более месяца назад и не могла выйти по не зависящим от автора (и очевидным) причинам. За это время по теме появилось много новостей, фактически ставящих вопрос о наличии спланированной рекламной кампании по продвижению «статусной» тематики. Ситуация проста: «денег нет», объективно «режутся» даже наиболее важные и необходимые госпрограммы… На этом фоне огромные деньги фактически закапываются в крайне сомнительную систему, обладающую отрицательной ценностью для обороноспособности и безопасности страны.

И вопросы по такому «Статусу» возникают в т.ч. у многих военных и ученых.

Здесь уместно привести только одну новость, не по «Статусу», но имеющую к нему прямое отношение.

26 февраля. ТАСС. Заместитель гендиректора ПАО "Компания "Сухой" Александр Пекарш:

Если говорить о программе Су-57, то… у нас сегодня по действующему контракту с Министерством обороны два самолета со сроками поставки первого самолета в 2019 году, второго самолета — в 2020 году.

Т.е. мы имеем абсолютно открытый и позорный для России факт: истребитель 5 поколения, программа которого, по логике, должна быть в числе наиболее приоритетных, поставляется Минобороны с «темпом» один самолет в год! «Денег нет»…

Зато они почему-то находятся на «статусную» аферу», в т.ч. и ценой удавливания программы перевооружения ВКС на самолеты 5 поколения и иных, крайне необходимых для обороны программ!

Автор:

Максим Климов

Использованы фотографии:

ru.wikipedia.org, журнал «Судостроение» №3 за 2008 г.