[ezup]

Бабушка с восьмого этажа, пока не появилась личная скамейка, совершала вояж до детской площадки. Вояж начинался в полдень, до площадки она добиралась часам к двум. Детская площадка в двадцати метрах от подъезда.
Она уже практически ничего не слышит, согнута до состояния шарика, передвигается как в замедленной съёмке и разговаривает шёпотом.
Её все обожают. Ну, кроме единственного человека который Против.

Лариса со второго этажа, к которой я постоянно бегаю занять сахару, рассказывала, что эта Бабушка жила здесь ещё до Великой Отечественной. Не знаю, сколько лет нашему Матриарху, но наверно она может помнить ещё царя-освободителя.
Девятого мая ей дарят гвоздики. Причём так, стеснительно - неуклюже, затыкая их за ручку двери.
Бабушка всегда чистая, в выстиранных вещах, ухоженная, хотя совершенно одинокая. Все, кто были - муж, дети, внуки, уже умерли.
Она тот, кто всегда находит потерянные телефоны, игрушки, мячики. Если ребёнок что-то потерял во дворе, он просто звонит в нужную квартиру. Она очень скромная, тихая и всегда с хорошим настроением.

- Громче говори. Не видишь, пенёк старый. Скоро только с ногами разговаривать буду. Чёсь?
- ВАМ ПОЧТУ ПРИНЕСТИ?!!!!!!
- Что ты орёшь-то так, я всё равно не слышу, а соседи пугаются. Руками покажи.

С ней все стали мастерами пантомимы.

- Коробка? Газета? Да, кто б мне газету принёс... Почта? Да, точно, неси, неси милая, почитаю тут посижу.

Когда она одна сидит на своей персональной лавочке, здороваться и прощаться с ней бесполезно. Человек проваливается в свой инфернальный мир, облокотившись руками и лицом на трость. Никто не знает, как её зовут.
- Чё меня звать-то, скажи: Баушка, я и пойму, что меня кличуть. У меня ж, милая, семь внуков было. А своих деток не нажили. Плохо без деток-то. Тихо.

Зимой она гуляет по лестнице. Вверх-вниз. Стоит и смотрит, кто куда идёт, что делает.
Однажды мы узнали, что у неё нет телевизора, и скинулись на маленький, настенный. Потом месяц ходили и учили пользоваться пультом. Бабушка пропала аж до весны. В основном её опекает та самая Лариса, у которой я таскаю сахар.
Вечно протестующий сосед пытался обвинить нашу Бабушку в том, что де мусорит старая. На что бабуля прошелестела:
- То песочек, милай. Доживёшь до моих годков и из тебя посыплется, не всё ж дерьмом людёв марать.

Как вы уже поняли, палец в рот нашей Бабушке лучше не класть. Несмотря на возраст, она сохранила ясный ум и чувство юмора. Специфическое. Достаётся в основном нашему Протестующему.
Курить она ему, естественно, не даёт. Негодующе шепчет, а он орёт из окна между затяжками.

- Что ты ко мне пристала, карга старая! Ни отдыха ни покоя!
- Покой, он в могилке, соколик. Скоро все отдохнём...
- Да типун те на язык! - давится сигаретой вечно Недовольный.
- От от дымыщщи своей и упокоишся. Себя травишь, меня коптишь.
- Да вы тут не каркайте, я так и напишу в завещании, соседи довели до смерти и всех перечислю, поквартирно!
- Та им ужо всё равно будет.
- Это ещё почему?
- Ты ж сдохнешь, больше никто чай кровь пить не будет.

И они так могут до часа.

Сейчас я вижу Бабушку редко. Холодно, ноги у неё болят. Лариса связала ей носки как валенки, в три слоя, тем и спасается. Но скоро придёт весна, дети разрисуют мелками всё пространство между машинами, Лара посадит в вазоны дельфиниум и люпин, и наш Матриарх осторожно спустится на лифте и снова займёт свое место на лавочке.

Дай бог таким людям спокойную старость и лёгкую смерть. Наша Бабушка это заслужила.