[ezup]

Учитель дал мне прутик и сказал: “Сломай его!” И я сломал. Тогда он дал мне веник из прутиков. И я не смог сломать его. Тогда он дал мне тарелку. И я сломал её. Тогда он дал мне стопку тарелок. И я сломал их. Тогда учитель сказал: “Ну ты балбес. Теперь у нас из целых вещей только веник”. (Древняя притча).

До недавнего времени главным “веником” американского флота считалась АУГ. Непобедимая группировка надводных боевых кораблей и подводных лодок, каждый элемент которой органично дополнял и усиливал остальные. Универсальность, многозадачность, ударная мощь авиации и крылатых ракет, несколько рубежей обороны, самый дальний их которых отодвинут на сотни миль от основного ордера.

В начале 2015 г. из-за океана поступила весть о грядущей реорганизации ВМС США.

Новый формат развития надводного флота делает упор на разделение кораблей на небольшие боевые группы, а также повышение количества используемых противокорабельных вооружений в оснащении судов.

Официальные причины изменений связаны с китайской оборонительной стратегией anti-access/area denial (A2/AD) по ограничению доступа и маневра в выбранных районах Мирового океана. Янки понимают, что палубное авиакрыло имеет мало шансов против авиационной группировки наземного базирования, а системы ПВО/ПРО эсминцев эскорта не справятся с массированными атаками крылатых и баллистических ПКР. Выход — комбинированные атаки со всех направлений и размещение ударных вооружений на борту подлодок, т.к. у субмарин больше всех шансов пройти внутрь охраняемого периметра и выполнить задание.

Более глубокий анализ показывает, что основания для реорганизации флота появились далеко не вчера. С окончанием холодной войны американский флот полностью переключился на работу в формате “флот против берега”. Новые условия немедленно поставили вопрос об адекватности применения дорогих неповоротливых АУГ в прибрежных районах. Приближаясь к берегу, они входят в зону действия Военно-воздушных сил, где корабельная авиация со своей ограниченной взлетной массой не котируется на фоне разнообразных “Рэпторов”. Какая-либо необходимость в авианосце отпадает сама собой.

Ирак, 1991 год. Операция “Буря в пустыне”. Статистика применения палубной авиации: 15% всех боевых вылетов коалиции, 13% от массы всех сброшенных бомб, доля примененных высокоточных боеприпасов — 10%. Выдающиеся результаты для шести задействованных авианосцев.

В результате за четверть века непрерывных войн АУГи применялись лишь эпизодически. В 1999 году единственный авианосец (из имевшихся в строю 11) подошел к берегам Югославии лишь на 12-е сутки войны. В ходе последнего нападения на Ливию (2011 г.) янки вообще отказались от участия авианесущих кораблей. При том, что их флот принимал самое непосредственное участие в этой операции. Например, подлодка “Флорида” выпустила за первую ночь 93 крылатые ракеты “Томагавк”!

Лодки — это вообще отдельная история. Морские волки-одиночки, способные действовать там, где любой другой корабль погибнет за считанные минуты.

Подводные силы часто действуют далеко впереди без поддержки других дружественных сил. Это означает, что подводные силы зачастую являются единственными реально действующими в этих районах. В результате после первой мировой войны было предложено использовать одиночные подводные лодки для проведения различных военных действий в передовых эшелонах.

— Кодекс подводника ВМС США.

Британская и американские субмарины на Северном полюсе. Никаких АУГ поблизости нет. Субмарина — единственный класс кораблей, способный действовать в высоких широтах, под ледовым панцирем Арктики.

Подводная лодка — наиболее эффективный морской носитель ударного оружия. Скрытный, неуловимый, при этом массовый, т.к. относительно дешевый, по сравнению с другими кораблями океанской зоны. Не случайно, янки в настоящее время эксплуатируют 72 атомные подлодки. Очевидно, что именно они, без всяких АУГ, будут главной ударной силой в случае начала морского конфликта.

Дискуссия о стоимости боеприпасов не имеет смысла. Стоимость КРБД “Томагавк” достигает $2 млн., что в 5—10 раз дороже управляемой бомбы, однако не надо забывать, что бомбе нужен носитель (стоимость одного летного часа от 10 тыс. долл.), группа прикрытия (истребители, самолеты РЭБ), подготовленный пилот и затраты на его регулярные тренировки. При этом крылатая ракета специально предназначена для прорыва ПВО (отсутствует риск потери 100-миллионного самолета и посаженного боевиками ИГИЛ на кол пилота). Универсальность? Последние модификации “Томагавков” уже достаточно умны, чтобы оперативно наводиться по координатам GPS, барражировать над полем боя, в ожидании вызова, и атаковать движущиеся цели.

Соотношение потерь японского флота. Наибольших проблем доставили маленькие злобные рыбки, буквально перемоловшие императорский флот

…Вдали промелькнул “утюгобразный” силуэт “Замволта”. Ракетно-артиллерийский эсминец нового типа предлагает наиболее дешевое решение: расстрел прибрежной инфраструктуры противника управляемыми снарядами калибра 155 мм. В любое время, при любых погодных условиях, не обращая никакого внимания на вражескую ПВО. Реакция на вызов — две минуты.

Разумеется, без участия авиации не обойтись: самолеты обладают широким ассортиментом боеприпасов и высокой гибкостью из применения. Но какое отношение это имеет к флоту? Моряки сделали свою часть работы (ту, которую не сделает никто, кроме них). Доставили тысячу крылатых ракет в зону боевых действий и “вынесли” с помощью них ключевые объекты в первый день войны. Всем остальным займутся ВВС.

В результате необходимость наличия авианосца в составе АУГ выглядит неочевидным образом. Вот есть подлодки — бесшумные морские убийцы, с десятками (и даже сотнями) крылатых ракет на борту. Могут резать морские коммуникации, могут наносить удары по суше. Скрытное наблюдение за противником, высадка диверсионных групп, постановка минных заграждений, прослушка подводных кабелей связи, воровство обломков вражеских самолетов и ракет с морского дна…

Есть эсминцы. Типичный пример — “Арли Берк”. По сравнению с атомным авианосцем и его авиакрылом:

Стоимость эсминца ниже в 9 раз.
Численность экипажа меньше в 15 раз.
Затраты на эксплуатацию — несопоставимы.

Что умеет делать такое авианосец, чего бы не умел делать эсминец (допустим, КУГ из четырех-пяти эсминцев)?

ПЛО

Важнейший аспект. Опаснейшее направление. Противолодочная оборона целиком возложена на эсминцы и базовую противолодочную авиацию (“Орионы”/”Посейдоны”). Авианосец не имеет к этому ровно никакого отношения. Эсминцы оснащены подкильными, и буксируемыми гидроакустическими станциями, а также комплектом противолодочных ракетоторпед, позволяющим оперативно уничтожить обнаруженную подлодку в любых погодных условиях. При этом КУГ из четырех-пяти эсминцев способна нести до 10 противолодочных вертолетов!

Зачем им на траверзе авианосец? Балласт, лишний груз.

УДАРНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ

Были рассмотрены чуть выше. В условиях современных конфликтов АВ как пятое колесо. Присылают лишь затем, потому что его построили и теперь надо хоть где-то использовать. Чтоб оправдать существование многочисленных адмиральских должностей.



Когда их применять по назначению? Отбивать от пришельцев остров Пасхи придется еще не скоро.

ПВО/ПРО

Корабельные системы ПВО, подобные американской “Иджис”, формируют главный контур ПВО/ПРО эскадры. Только крейсера и эсминцы способны защитить авианосец и самих себя, перехватив выпущенные низколетящие ПКР.

Дополнительные возможности кораблей связаны с системами ПРО. Противоракетная оборона театров военных действий, перехват боеголовок баллистических ракет и уничтожение объектов на околоземных орбитах. Это не сможет повторить никто, кроме ракетного эсминца.

Единственная сильная сторона палубного авиакрыла — возможность борьбы с носителями средств воздушного нападения. В то время как дальность обнаружения корабельных РЛС ограничена радиогоризонтом, боевые воздушные патрули способны контролировать обстановку на сотни миль вокруг. Это единственный аргумент в споре о необходимости авианосца.

Однако есть одно малоизвестное обстоятельство, ставящее под сомнение всю пользу от палубной авиации в вопросах воздушной обороны эскадры. Сам факт нахождения в воздухе дружественных самолетов дезорганизует и хаотизирует работу зенитных систем. Новые звенья перехватчиков, поднимающихся с палубы авианосца, одновременная работа большого числа авиационных радаров… Созданы все необходимые условиях для “дружественного огня”.

Ведь зенитным ракетам без разницы, о чем пищит ответчик “свой — чужой”. Они наводятся на ближайший объект, от которого отразился радиосигнал.

Корабельные средства обнаружения, БИУС и зенитные ракетные комплексы совершили грандиозный скачок в их развитии за последние 30 лет. Дальность поражения зенитных ракет превысила 200 км (для целей выше радиогоризонта). Появились ЗУР с активными радиолокационными ГСН. Многократно возросла частота обновления данных. На основе активных фазированных антенных решеток были созданы многофункциональные РЛС с возможностью формирования десятков лучей для подсветки целей. Все это повысило возможности систем ПВО до такого уровня, что корабль уже не нуждается в авиационном прикрытии, как это было ранее.

Корабль Её Величества "Дрэгон". Уникальный в своем классе эсминец, специально "заточенный" под задачи ПВО/ПРО (при этом не лишенный разумной универсальности). Оснащен двумя радарами с АФАР и зенитным комплексом PAAMS (ракеты семейства Aster с активными радиолокационными ГСН)

Наконец, при работе в формате “флот против берега” что мешает прикрыть КУГ силами истребителей ВВС?

Разведка

Сторонники АУГ будут напирать именно на этот пункт, т.к. с высоты 10 000 метров открывается грандиозная панорама земной поверхности: дальность обзора увеличивается почти в 20 раз. При том сам самолет не привязан к мачте и может совершать разведывательные полеты в любом выбранном направлении, удаляясь от ордера на тысячу миль.

Но спрашивается, зачем везде возить самолет с собой?

Чудо техники: беспилотный военно-морской разведчик MQ-4C Triton. Дрон оснащен радиолокационной станцией AN/ZPY-3 с активной ФАР c синтезированной апертурой, имеющей диапазон обзора в 360°. А также оптоэлектронной станцией с тепловизорами, лазерными дальномерам и видеокамерой высокого разрешения для точного распознавания кораблей. Сообщается, что радар способен обнаруживать выдвижные устройства подводных лодок (перископы, антенны связи). Передача данных — через спутник, в режиме реального времени.

Бесшумно скользя на высоте 17 километров, БПЛА MQ-4C способен обследовать за сутки 7 миллионов квадратных километров поверхности океана.

Будучи рассредоточенной по прибрежным аэродромам, эскадрилья таких “Тритонов” способна обеспечить непрерывный контроль за обстановкой в Северной Атлантике (или любом др. выбранном районе мирового океана).

Обнаружили морскую цель? Хорошо. Но чем теперь нанести удар?

Противокорабельные боеприпасы авиационного и корабельного базирования, в целом, идентичны (“Гарпун”, LRASM). В случае отечественного флота российские моряки готовы предложить громадный арсенал ПКР — от легкой Х-55 до универсального “Калибра” и тяжелого “Вулкана”.

Далее, авиакрыло современного авианосца совершенно бесполезно для противодействия подводным лодкам.

Что касается дальности поражения надводных целей… Есть все основания полагать, что поблизости от противника всегда окажется одна из корабельных боевых групп (у янки 84 ракетных крейсера и эсминца) или одна из 72-х субмарин. А может быть, и сразу несколько, целая “волчья стая”.

Многочисленные компактные КУГ обладают большей подвижностью и возможностью маневра, чем единственная и неповторимая авианосная группировка. В конце концов, большая часть морских районов находится в зоне действия береговой истребительной и бомбардировочной авиации. Вспомните Фолкленды-82. Каких успехов добились аргентинские летчики, действуя в открытом океане, на удалении 700-800 км от ближайшего аэродрома!

Эсминцы "Стаут" и "Грейвли". Впереди — британский "Дрэгон". За кадром остались "Мэхэн", "Рэмидж" и "Барри". Типичный средиземноморский патруль ПРО (миноносная эскадра Шестого флота DESRON SIX). Никаких АУГ рядом нет

Автор: Олег Капцов

http://topwar.ru/