[ezup]

Любой общественный катаклизм сотрясает и нередко уничтожает все государственные институты: аппарат управления, финансовую систему, армию.

Военно-морской флот, являясь составной частью вооруженных сил, весьма уязвим к перепадам внутригосударственного климата. Будучи весьма сложной во всех отношения структурой, он обладает повышенной чувствительностью к резким изменениям политического барометра – флот начинает стремительно терять боеспособность, техническое состояние кораблей по кривой летит вниз, утихают базы и места стоянок, замирают верфи. Новорожденные стальные дети заводов замирают у достроечных стенок, другим везет меньше – их зародыши врастают в брошенные стапеля.

Дважды отечественному флоту в течение XX столетия пришлось пережить безвременье, когда на стапелях остались недостроенные корабли.

Преодолев трагедию русско-японской войны, ВМС Российской империи вынуждены были пройти качественную полную перезагрузку. Извлекались уроки, менялись концепции и взгляды, выметались стереотипы и архаичные пережитки прошлого. Мир вступил в эру дредноутов, готовясь к новым войнам.

Обретение силы. Новый флот
Черноморский флот избежал участи I и II Тихоокеанской эскадры в Порт-Артуре и в Цусимском разгроме. Его количественный состав изменился не столь катастрофически, как на Балтике. Его опалило пламя Первой русской революции – долго еще в дымке горизонта с берега мерещился мятежный «Потемкин», да зарастала травой на острове Березань могила капитана 2 ранга Петра Шмидта. В 1910 престарелая Османская империя вспомнила о своем славном военно-морском прошлом и решила, что называется, тряхнуть стариной. Была принята новая программа, призванная усилить весьма дряхлый и малобоеспособный турецкий флот. Поскребя по сусекам, собрав часть средств по общественной подписке, турки решили заказать в Англии два линкора-дредноута. Работы над первым кораблем – «Решадие» – начались уже в 1911.

Разумеется, русское командование не могло оставить без внимания эти потуги своего беспокойного соседа вернуться в клуб больших морских держав. Подсчеты были неутешительными – практически все броненосцы (с 1907 года линкоры) Черноморского флота, включая относительно новые, постцусимские «Иоанн Златоуст» и «Евстафий» качественно уступали перспективному противнику. Ядро военно-морских сил России на Черном море медленно превращалось в клуб пенсионеров. Требовался адекватный ответ, и он был найден: в 1912 году принята «Программа усиленного кораблестроения», где Черноморскому флоту придавалось огромное значение. Планировалось построить 3 линкора-дредноута по усовершенствованным чертежам балтийского «Севастополя», 4 легких крейсера, 12 эсминцев, 8 подводных лодок. Основная кораблестроительная нагрузка должна была лечь на верфи Николаева, второго по мощности кораблестроительного центра империи.

Обстановка в Черноморском бассейне продолжала ухудшаться – хоть турки и отказались от приобретения второго дредноута (строительство первого шло в кредит), в начале 1914 года им удалось перекупить (опять же не без помощи займов) недостроенный бразильский линкор и под залог драгоценностей свергнутого султана Абдул Гамида заказать третий линкор. В Петербурге совершенно обоснованно выразили тревогу подобными военными приготовлениями, ведь не для ловли греческих контрабандистов строились подобные корабли. В 1914 году спешно принимается еще одна судостроительная программа для усиления Черноморского флота. Планировалось ввести в строй еще один дредноут, новейшие эсминцы семейства «Новик» и подводные лодки. Правда, для самой России столь обширные военно-морские приготовления вызывали определенные трудности: не хватало финансовых средств, часть технического оборудования приходилось заказывать за границей в силу технической отсталости и неразвитости некоторых технологий.

Линкор «Император Николай I», он же «Демократия». Разобран на металл в 1927 г.

С началом Первой мировой войны верфи и в первую очередь Николаев были загружены военными заказами. На заводе «Руссуд» полным ходом шло строительство и достройка линкоров «Императрица Мария» и «Император Александр III». Общество Николаевских заводов и верфей (ОНЗИВ) трудилось над «Императрицей Екатериной Великой», заложенной в предвоенном 1914-м году по усовершенствованному проекту талантливого инженера Владимира Костенко. Явно недостаточные крейсерские силы флота, состоящие на 1914 год из уже не новых «Кагула» и «Памяти Меркурия», должны были пополниться кораблями новейшей постройки. На «Руссуде» велось строительство крейсеров «Адмирал Нахимов» и «Адмирал Лазарев». Вдогонку ОНЗИВ закладывает у себя в 1914 году два однотипных им «Адмирала Истомина» и «Адмирала Корнилова». Наряду с крупными кораблями ожидалось пополнение и легких сил – эсминцев. Осенью 1914 – весной 1915 года флот был пополнен 9-ю эскадренными миноносцами типа «Дерзкий», построенными (кроме двух, собранных на частной верфи Вадона в Херсоне) в Николаеве. Они стали первыми серийными турбинными эсминцами российского флота, за основу проекта взят знаменитый «Новик». Проект оказался настолько удачным, что было принято решение о дополнительном строительстве кораблей этого класса. Их прозвали «ушаковской» серией – эсминцы несли названия побед, одержанных адмиралом Ф.Ф. Ушаковым. В 1915-1916 годах были заложены 8 эсминцев, из которых к моменту Октябрьской революции в строй вступили 4. Во второй половине 1916 года начаты работы по второй «ушаковской» серии, состоявшей уже из 16 кораблей. Только 3 первых из них получили названия.

К началу Первой мировой войны четко оформился новый вид вооружений и класс кораблей – подводные лодки. В 1914 году в Николаеве строились 3 подводные лодки типа «Нарвал» по проекту американской фирмы «Холланд» и первый в мире подводный минный заградитель «Краб». Во время войны были заложены, спущены и введены в строй 5 лодок типа «Пеликан» (усовершенствованный балтийский «Барс»). В 1917 году началась сборка первых, закупленных в США лодок, получивших наименование «АГ» – «Американский Голланд». Прибывшие на пароходе во Владивосток разобранные субмарины по железной дороге были перевезены в Николаев, где должна была осуществляться их сборка.

Несмотря на начавшуюся войну, заводы Николаева смогли сохранить достаточно высокий темп ввода в строй новых кораблей, учитывая, что долгострой был постоянной чертой отечественной судостроительной промышленности. Строили качественно. Осматривая в 1924 году линкор «Генерал Алексеев» (бывший «Император Александр III»), который стоял в Бизерте, французская комиссия отметила прекрасное качество крепления брони.

Революция. Внутри шторма
Происходившие в начале 1917 года в стране общественные процессы затронули все стороны жизни и деятельности Российской империи, а теперь уже – республики. Нарастающая волна хаоса и развала стала больно бить по самым уязвимым узлам – промышленности и транспорту. Постепенно нарастали перебои в поставках необходимых материалов и оборудования, заводы сотрясали стачки (это в военное время). Нельзя монопольно обвинить во всех тех бедах и кризисных явлениях немногочисленную тогда еще партию большевиков, которая не имела к тогдашней власти никакого отношения. В феврале 1917 года рычаги управления страной, которые, впрочем, начало немедленно корежить, захватили представители имущих классов и интеллигенции. Очень скоро всю полноту и глубину некомпетентности правительства Керенского ощутила на себе вся страна. Бурная и откровенно вредительская деятельность в вооруженных силах свелась к отмене офицерских погон и отдания чести, а также к переименованию целого ряда кораблей. К осени 1917 года в Николаеве в разной степени готовности находились такие корабли: линкор с характерным названием «Демократия» (бывший «Николай I»), 4 легких крейсера типа «Адмирал Нахимов», 4 эсминца первой «ушаковской» серии, 3 – второй. Осуществлялась сборка первых 3 из 6 подводных лодок типа «АГ», неспешно заканчивалась достройка 5 лодок типа «Пеликан». Кроме кораблей основных классов, велись работы над серией многоцелевых канонерских лодок типа «Эльпидифор» и рядом других мелких кораблей и судов.

Весь этот конгломерат кораблей и судов оказался жертвой ситуации, будучи прикован к достроечным стенкам и стапелям. За воротами предприятий бушевали революционные и не только вихри. Калейдоскопом менялась власть. Рассыпались хрупкие структуры Временного правительства. Едва появившихся после них в городе большевиков вытеснили немцы – Николаев вошел в немецкую зону оккупации по условиям Брестского мира. Город и заводы посетили представители немецких фирм, в первую очередь Blohm&Voss, которая до войны сотрудничала с николаевскими предприятиями. Конечно, вопрос о даже гипотетической достройке некоторых кораблей не ставился – Германия летом 1918 года была не в том положении, чтобы заниматься подобными проектами. Ресурсы немецкой судостроительной промышленности были брошены в первую очередь на строительство подводных лодок. Было приостановлено строительство ряда крупных кораблей, например, сверхдредноутов «Саксен» и «Вюртемберг». Ржавел с 1914 года недостроенный линкор «Саламис» (по заказу Греции). Так что ни о какой деятельности судостроительного характера для немцев в Николаеве речь не шла. Планировалось демонтировать и вывезти в Германии некоторое оборудование и материалы, однако в ноябре 1918 года грянула революция, а затем и перемирие, и немцам стало совсем не до кораблей, особенно недостроенных.

После ухода немцев мелькнула Украинская Директория, которая передала эстафету власти сначала франко-греческому экспедиционному корпусу, затем Вооруженным Силам на Юге России. Только, пожалуй, белые попытались навести хоть какой-то порядок на заводах: им удалось частично ввести в строй недостроенный эсминец «Цериго» и три канонерские лодки типа «Эльпидифор». В конце концов они разделили участь Бизертской эскадры и были сданы на слом. Наиболее готовый по корпусу «Адмирал Нахимов» командование белых планировало использовать как транспорт для эвакуации из Крыма, однако при буксировке в Одессу он был посажен на мель и брошен.

Воля и разум. Возрождение флота
Гражданская война и сопутствующие ей события нанесли колоссальный ущерб всему хозяйству молодого Советского государства. Разрушены и разграблены предприятия – много ресурсов вывезено за границу, и не без помощи вчерашних «доблестных» союзников.

Новая власть энергично занялась многими аспектами и восстановлением флота в частности. Внешнеполитическое окружение Советской России не отличалось дружелюбием. Стараниями красных (затопление в Новороссийске), «союзников» (при оставлении Крыма выведен из строя и затоплен целый ряд кораблей, в том числе новейших), белых (уход в Бизерту) Черноморский флот из второго по численности флота империи превратился в горсточку плавсредств, боевая эффективность которых близилась к нулю. В 1922 году были начаты первые мероприятия по осмотру и достройке кораблей еще царской закладки. Таким образом, советское правительство озаботилось восстановлением своего присутствия на Черном море спустя всего пять лет после прихода в 1917 году к власти и два года после окончания Гражданской войны. Не все корабли возможно и целесообразно было восстанавливать. Решено отказаться от достройки линкора «Демократия», двух крайних крейсеров типа «Адмирал Нахимов», эсминцев второй «ушаковской» серии, некоторых других кораблей и судов. Долгое стояние у стенки завода и частая смена власти не пошла на пользу четвертому черноморскому дредноуту. Его внутреннее оборудование было приведено в негодность, достройка требовала большого количества ресурсов, которых у страны в тот момент не имелось. Тактико-технические характеристики к середине 20-х годов уже были недостаточными.

Ремонтировалось и вводилось в строй только то, что имело достаточно высокую степень готовности. Заводы восстанавливались, постепенно налаживалась и нормализовалась их деятельность, хотя недостаточная техническая оснащенность и кадровый голод ощущались еще очень долго. В результате напряженной деятельности советского руководства к началу 1930-х годов заводы Николаева могли приступить к строительству кораблей нового поколения уже по советским проектам. К началу 1940-х годов на верфях шли работы над сложнейшими на тот период кораблями: линкорами типа «Советский Союз», линейным крейсером проекта 69 «Севастополь», легкими крейсерами проекта 68-к типа «Чапаев». Но плану создания отечественного океанского флота помешала очередная большая война.

Сила и мощь. Послевоенное судостроение
Из внутриморского и прибрежного в океанский советский флот превратился во второй половине 1960-х годов, после своеобразных хрущевских экспериментов с массовым сокращением численного состава всех видов и родов войск, массовой порезкой строящихся кораблей на металл и утилизацией только что вышедших с заводов бомбардировщиков и истребителей.

Сила и мощь. ТАКР «Киев» и «Минск» в Средиземном море

На данном историческом этапе (1970-80-е годы) ВМФ Советского Союза достиг пика своего количественного и качественного развития. В его состав входила большая номенклатура классов кораблей – от бронекатеров до атомных подводных крейсеров стратегического назначения. Не хватало только авианесущих кораблей, которые в судостроительных программах СССР, начиная с 1930-х годов, находились на положении пасынков. От их строительства то отказывались, то откладывали на потом, а потом находились еще какие-то причины. К концу 60-х годов стратегический тандем маршала Гречко и адмирала Горшкова наконец продавил идею строительства авианесущих кораблей. И строить их должны были в Николаеве. За противолодочными крейсерами проекта 1123 «Москва» и «Ленинград» последовал гораздо более крупный и совершенный «Киев» (проект 1143 «Кречет»). За ним – «Минск», «Новороссийск» и несколько отличавшийся от них «Баку». При несомненных достоинствах (мощное бортовое ракетное вооружение) эти корабли были недостаточно эффективны в главной своей специализации – в качестве авиагруппы. Советский самолет вертикального взлета Як-38 во многом уступал своему главному зарубежному конкуренту, британскому «Харриеру». Он имел ограниченную боевую нагрузку, сложную систему взлета и посадки. Як-38 не располагал собственной радиолокационной станцией, что ставило под сомнение возможность ведения воздушного боя. При водоизмещении в 45 тыс. тонн корабли проекта 1143 имели эффективность бортовой авиагруппы на уровне вдвое меньшего британского «Инвинсибла» и значительно уступали сопоставимым по размерам французским авианосцам типа «Клемансо».

Требовался уже полноценный авианосец, способный нести на себе самолеты горизонтального взлета и посадки. Разработка такого корабля проекта 1160 «Орел» началась на рубеже 60-70-х годов. Авианосец должен был иметь водоизмещение в 80 тыс. тонн, ядерную энергетическую установку и способен был бы нести примерно 70 летательных аппаратов. Сменивший А.А. Гречко на посту министра обороны маршал Устинов не горел идеей вводить в строй такие корабли, считая это дорогим удовольствием.

Преодолев лобби «борцов с империалистическим видом вооружений», Горшков и его единомышленники в Военно-промышленном комплексе смогли продавить решение о строительстве более скромных по сравнению с «Нимитцом» по-советски» тяжелых авианесущих крейсеров проекта 1143.5, головному из которых и предстояло стать первым и пока единственным тяжелым авианесущим крейсером СССР и России.

Нет необходимости говорить, что при постройке таких принципиально новых для советской судостроительной промышленности кораблей решалось колоссальное количество задач научного, технического, производственного и военного характера. Строительство фактически многоцелевого авианосца таких размеров и сложности могла позволить себе лишь супердержава, которой являлся на тот период Советский Союз.

1 сентября 1982 года на Черноморском судостроительном заводе заложили тяжелый авианесущий крейсер «Рига», вскоре переименованный в «Леонида Брежнева». При нормальном водоизмещении в 53 тыс. тонн корабль предназначался для базирования примерно 50 летательных аппаратов, среди которых должны были быть новейшие истребители Су-27 и Миг -29. Несмотря на некоторые особенности: сильное ракетное вооружение в отличие от западных аналогов, отсутствие паровых катапульт и наличие трамплинной взлетной палубы – это был полноценный авианосец, первый в составе ВМФ СССР. На другом николаевском предприятии, заводе имени 61 коммунара, уже полным ходом велись работы по строительству ракетных крейсеров проекта 1164 «Атлант», альтернативы слишком дорогим атомным кораблям проекта 1144 «Орлан», изготовлявшимся в Ленинграде. «Атланты» должны были придать дополнительную боевую устойчивость советским корабельным соединениям. Связка новейших ракетных крейсеров, прикрытых уже полноценной палубной авиацией с перспективных авианосцев, создавала сбалансированный и эффективный механизм борьбы против американских АУГ в разных уголках Мирового океана. После спущенного в 1985 году «Брежнева» 6 декабря того же года происходит закладка второго корабля проекта 1143.6, которому вновь присвоили название «Рига», из-за чего иногда возникает путаница.

Параллельно со строительством тяжелых авианесущих крейсеров Черноморский судостроительный завод проходит качественную модернизацию и расширение производства. На предприятие потоком идет новейшее оборудование, расширяются цеха, заканчивается возведение специальной достроечной набережной специально для авианосцев. Вложенные в завод средства и ресурсы (чего стоит только монтаж двух козловых кранов грузоподъемностью по 900 тонн) выводят ЧСЗ в число наиболее технологически развитых верфей Европы. Предприятие готово к строительству уже следующих, атомных, авианесущих крейсеров проекта 1143.7.

Схема ТАКР «Ульяновск»

Закладка первого из них, получившего название «Ульяновск», состоялась сразу же после спуска «Риги» – в 1988 году. Для постройки и монтажа атомной энергетической установки было создано уникальное, не имеющее аналогов, оборудование, например, полупогружающийся на понтонах цех, в котором должен был осуществляться монтаж реакторов для «Ульяновска». По разным данным, к нынешнему, 2015 году, планировалось ввести в строй 6 атомных авианесущих крейсеров. Нет сомнений, что у такой страны, как СССР, это получилось бы.

Завод имени 61 коммунара также проводит модернизацию и расширение своих мощностей: начинается строительство новых цехов, проводится реконструкция старых. При этом предприятие успешно справляется со строительством ракетных крейсеров проекта 1164, спасательных кораблей проекта 537 «Осьминог», постройкой гражданских судов и многочисленными судоремонтными работами. Советские кораблестроители стояли у новых рубежей и вершин, которые были бы, несомненно, взяты и покорены. Но история пошла по другому пути.

Хлопья ржавчины
Вновь качественное и количественное развитие уже созданного океанского флота прервалось. И не из-за революции или войны. Перестройка, быстро обернувшаяся развалом, внесла свои неумолимые коррективы во все аспекты жизнедеятельности Советского Союза.

Не выдержав экспериментов кучки малограмотных лжецов и демагогов, к которым лучше всего подходит определение «враги народа», СССР рухнул под тяжестью скопившихся нерешенных проблем. Вместе с гибелью державы кануло в Лету множество проектов, разработок и исследований. Цена доступности дешевой «джинсы», двухсот сортов искусственной колбасы и пестрых вкладышей от жвачек была высока. За нее заплатили не взлетевшим «Бураном», не спущенными кораблями, не построенными девятиэтажками.

Николаев остался в составе объявившей себя независимой Украины. Стоявший у достроечной стенки ТАКР «Варяг» (именно это название получила в 1990 году «Рига») и доведенный до 70-процентной готовности к спуску «Ульяновск» стали заложниками ситуации. В процессе строительства там же находилось разведывательное судно проекта 12884 «Приднестровье», впоследствии ставшее украинским кораблем управления «Славутич». 27 декабря 1991 года на Черноморском заводе был спущен на воду последний военный корабль-плавбаза по разгрузке и обезвреживанию реакторов подводных лодок проекта 2020 (заказ №698). Законсервированная и покрывающаяся ржавчиной, плавбаза до сих пор стоит в акватории завода.

На заводе имени 61 коммунара замер четвертый ракетный крейсер проекта 1164 «Адмирал Лобов», спущенный в 1990 году. Там же на ремонте стояла однотипная «Слава».

Оказавшаяся наследницей огромного количества военного имущества, доставшегося от Советского Союза, Украина была не в состоянии достроить находящиеся в Николаеве корабли. Судьба их была драматичной. Находящийся в 67-процентной готовности и поставленный в 1992 году на консервацию «Варяг» по договору 1993 года между Россией и Украиной достался незалежной. Что делать с таким кораблем, киевское руководство не имело понятия. Зато недостроенный авианосец стал предметом пристального внимания Китайской Народной Республики. Проведя через подставную фирму блестящую операцию по приобретению за 20 млн. долларов недостроенного «Варяга», Китай получил доступ к технологиям, на разработку которых у СССР ушли годы и миллиарды. В 2000 году авианосец навсегда покинул Николаев. Корабль начали буксировать на Дальний Восток. Турция под давлением США вначале не пропускала караван через Босфор, требуя уплаты различных сборов. 16 месяцев «Варяг» неприкаянно болтался в Черном море, ожидая добро Стамбула на проход проливами. Все это время на сменявших друг друга буксирах находился главный строитель тяжелого авианесущего крейсера Сергей Ентис. Он провожал свое детище в поход. В конце концов, после утряски дипломатических нюансов корабль был отбуксирован на верфь в городе Далянь.

«Варяг» проходит пролив Босфор

Постройка «Ульяновска» была приостановлена сразу после распада СССР, вопрос о его достройке не ставился. В феврале 1992 года началась разборка корабля на металл. Не спущенный атомный авианосец резали с таким же энтузиазмом, как и строили – круглосуточно. В октябре 1992 года «нулевой» (авианосный) стапель был уже пуст. Вся территория завода была завалена штабелями порезанной корабельной стали, которую в конце концов продали за бесценок.

Разборка «Ульяновска» на металл

Стоящий на заводе имени 61 коммунара «Адмирал Лобов», поступивший в собственность Украины, планировалось ввести в строй. Крейсер получил название «Украина». Три раза формировалась и распускалась команда. Торжественно то поднимался, то спускался флаг. В конце концов, судьба недостроенного корабля до сих пор под вопросом. Ремонт «Славы», переименованной в «Москву», был в целом окончен к 2000 году – корабль под Андреевским флагом ушел в Севастополь.

Будущее предопределено?
Состояние николаевских судостроительных заводов постоянно ухудшалось: отсутствие заказов и необходимого финансирования, систематическое разворовывание всего имеющего хоть малейшую ценность превратили развитые предприятия в руины. Сейчас ЧСЗ и завод имени 61 коммунара напоминают пейзажи известной игры «Сталкер». Достроечную набережную, где должны были доукомплектовываться новые авианосцы, облюбовало предприятие «Нибулон», торгующее химическими удобрениями. Безвременье и упадок продолжаются уже почти четверть века, и пока нет никаких признаков изменения ситуации к лучшему. Теперь потребуются просто невероятные усилия, чтобы попробовать достигнуть того интеллектуального, научного и технического уровня, которым обладал СССР на рубеже 80-90-хх годов. Ржавеющими громадами, как памятники ушедшей эпохи, стоят козловые краны завода ЧСЗ, покрытая бурыми подтеками, приткнулась к достроечной стенке «Украина», вернее, это уже просто плавающий объект, исключенный из всех списков, кроме как на продажу.

«Украина»

Стремление многих граждан Украины превратить свою родину в маленькую уютную европейскую странишку, а также помощь в сокращении ресурсов и населения, оказываемая западными «друзьями», не оставляет надежды на возрождение судостроения.

Однако отечественная история знает много периодов упадка государства и всех его институтов, за которыми неизбежно начинался подъем. Возрождение судостроения – это удел большого и сильного государства, основавшего в устье Ингула верфь, ставшую на Черном море кораблестроительным центром.

Автор Денис Бриг